Выставка «Обратный адрес фронт»
Писали их на смертном рубеже под скрежет танков, орудийный рев. Писали их в окопах, блиндаже, на бомбами израненной меже, на улицах сожженных городов. О, письма фронтовые грозных лет – бесценней документов в мире нет! (Е.Кирпонос)
Чем дальше уходят годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.), тем с большим волнением и бережностью мы относимся к документальным свидетельствам, запечатлевшим её героические и драматические события. Особое место, среди которых занимают письма фронтовиков, письма, пришедшие с войны. Они раскрывают нам страницы исторического прошлого, уникальную ментальность военного времени через личное восприятие авторов. Нельзя отрицать, что среди важнейших первоисточников летописи Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. по праву значатся письма её участников, создававших документы истории повседневности войны.
Письма участников Великой Отечественной войны, со стенографической точностью запечатлели не только годы и дни героической эпохи, но даже ее часы и минуты. Под пулями не лгут. Под разрывами бомб совсем не думают о том, как написать покрасивее, поумнее. Гораздо привычнее было держать в руках винтовку, а не карандаш. Именно поэтому большинство писем фронтовиков не блещут красотами литературного стиля и абсолютно бесхитростны, но в то же время предельно искренни и правдивы.
Из письма Гордиенко П.Н. своей жене Носковой К.П., 1941г.
ГАБО, ф. 625, оп.1, д. 20, лл. 1-2.
Добрый день, Клава!
Во-первых, сообщаю, что я пока жив и здоров, чего и тебе желаю….Я иногда рассуждаю сам с собой, начиная с нашего знакомства, женитьбы, и мне кажется, нами с тобой много сделано, вопреки всему и всем, чтобы быть вместе. И вдруг теперь, когда все это осталось позади…какая-то дурацкая пуля или случайно сброшенная немецкая бомба заставит меня никогда больше тебя не увидеть. Нет, этому я не верю, этого не должно быть. С нами правда, с нами весь трудовой народ. Мы обязаны победить и мы побежим, раздавим немецкую гадину – Гитлера…Тогда мы вновь встретимся и по-прежнему весело и спокойно будем продолжать свою жизнь….
Из письма Зенкова В. Н. своей жене Сергутиной К.С. 1942г.
ГАБО, ф. 625, оп.1, д. 11, лл. 104-105.
Здравствуйте, мои дорогие мама и сынок Витя, и Стасик. Сообщаю, что жив-здоров, того и вам желаю. Шлю вам свой горячий фронтовой привет и крепко-крепко целую.. Здравствуй, мой дорогой мальчик Витя, папа шлет тебе письмо, расти, мой мальчик, на радость своему папе и маме, и жди своего папу и он вернется к тебе, только крепко жди, жди, как ни ждет никто другой, а ты, сынок, все жди, и вот папа вернется, а ты ему все расскажешь, и папа все тебе сделает и достанет…Папа, как только немцев побьет, так и приедет к тебе, мой дорогой малыш…
Из письма Любочкина А.М матери Любочкиной Ф.Ф., 1942 г.
ГАБО ф. 625, оп.1, д. 12, лл. 1-2.
Здравствуй, дорогая мама. Шлю тебе свой горячий красноармейский привет. Мама, мы доехали благополучно и ждем день со дня приказа выступления в бой, находимся мы сейчас за городом Калининым около фронта…Мама, прошу тебя, не волнуйся, не жалей ничего, питайся лучше…не плачь, а наоборот, сдерживайся, храбрись, потому что победа будет за нами.
Из письма Крылова Д.Т., 1942г.
ГАБО ф. 625, оп.1, д. 14 лл. 2-3.
Здравствуй, Ванюш.
Очень благодарен за ваши письма…
Вы представьте себе, какое бывает чувство, когда товарищи получают письма, а ты нет…
Я за вас очень рад, что вы благополучно доехали до Свердловска и сейчас работаете на заводах для фронта, для победы над врагом, давайте побольше «гостинец», а Красная Армия сумеет послать их по назначению так, чтобы фашистские звери еще и еще раз на своей шкуре почувствовали вами подготавливаемые гостинцы…
…Ну, я по-прежнему пока еще работаю…готовимся в недалеком времени поехать уничтожать фашистов. В армейскую жизнь уже втянулся по-настоящему, правда, еще много придется работать и над собой, и проводить партработу, как этого требует жизнь и командование, ты знаешь, что я работать люблю….
Из письма Гордиенко П.Н. матери Гордиенко Ф.А., 1943г.
ГАБО ф. 625, оп.1, д.19, лл. 11
Здравствуйте, мамаша.
Особенно писать нечего пока. Жив и здоров. Вашу Родину освободили, теперь уже ваш хуторок остался позади. немец, а особенно некоторые другие шакалы рьяно сопротивляются, но пятятся туда, откуда пришли. Положение, мамаша, трудноватое, да, нужно воевать. Обо мне очень не беспокойтесь. Будем надеяться на лучшее. не обижайтесь, что редко пишу.
От гильзы световой поток, где в керосине скруток ваты.
Исчадно-дымный фитилёк бросает тени в потолок
штабной землянки в три наката.
Пока затишье и пока блестит во мраке капля света,
не спи, солдат, у огонька, а изложи издалека
слова любви, слова привета...
Пусть по тетрадке без полей сползает исповедь наклонно
в глубь милых дорогих полей под парусами тополей,
не ждущих от тебя поклона.
Ты поздоровайся пером, прикрученным к лучинке ниткой,
с родимым домом за бугром, с рядами яблонь за двором,
с гостеприимною калиткой.
Пока затишье и пока фитиль слегка на ладан дышит,
рождайся за строкой строка:
ты – жив!
О том, наверняка, никто другой уж не напишет.